Усть-Тарка

0
У Андрея Дементьева есть такие строчки: «Как важно успеть сказать кому-то слово доброе». Доброе слово мы должны успеть сказать свои родителям – самым близким людям на свете, навестить, обнять, не стесняться поцеловать и погладить узловатые, натруженные руки матери. Этими руками она пеленала вас, подносила к груди, собирала в дальнюю дорогу.

Росли дети, росли заботы и тревоги матери. Мать радуется приятным событиям в жизни ребенка, болеет его болью, нет, не по-прежнему, а в значительно большей мере. Раньше, когда он приходил к ней, с обидой или шишкой на лбу, она могла ему помочь, что-то объяснить, посоветовать, подсказать или просто подуть на шишку, поцеловать и это помогало. И мы, родители, иногда были в силе защитить их, принять силу удара на себя. Но вот идет время, наши дети взрослеют, вылетают из родного гнезда. Они уже искренне убеждены, что мы неспособны их понимать. А мы по-прежнему думаем, что они маленькие, ждем, суетимся, страдаем, молимся за них, не спим ночей.

«Сердце матери очень ранимо, берегите его, вечерами осенними длинными.
Ох, как плачет и стонет оно. Оно плачет от одиночества, от неизбежной тоски, а всего-то и надо, сыночек мой, на часочек ко мне прийти. Ты приди и спроси: Как живется мне? Как здоровье? Что снилось во сне? Мое сердце вздохнет, встрепенется и легко, и светло станет мне!»

Наша жизнь сейчас превратилась в товарно-денежные отношения. Деньгами измеряется все. Из-за них люди теряют честь, совесть, порядочность. А раньше человек на Руси был славен трудом.

Я хочу рассказать о славной женщине, героине-матери, труженице, которая живет рядом с нами.


Девять детей родила, вырастила, воспитала считай одна – Мария Александровна Михель. Муж Андрей – умер очень рано. Как-то я готовила мероприятие и пришла к ней домой, на столе лежала открыточка от дочери Кати. Слова эти я запомнила навсегда: «Здравствуй, дорогая милая мамочка! Для нас, детей, ты всегда мама! Всегда и сердцем и душой. Ты боль и радость разделяла, и забывала про покой. Беда тебя не миновала, уже седая ты давно! Но ты всех лучше, слышишь, мама! И красивей всех все равно! Так будь же счастлива, родная! И убери слезинки с глаз! Здоровья крепкого желаем! Спасибо, что ты есть у нас!»

Приехала к нам в Сибирь Доротея Давыдовна Гребе с пятью детьми, но не по своей воле. Шла война, у нас здесь тоже было не сладко: холод и голод. Выкопали землянку, потолок из тонких жердей и пластов, глиняный пол, рядом благо ее было много. Из мебели треногий стол, нары, из посуды один полуведерный чугун, вещи, которые смогли привезти с собой, были сразу выменяны на картошку. Кто из детей был постарше, сразу на работу в колхоз, боронить, пасти, убирать сено, да разве было работы, где весь труд выполняли женщины и дети. Они росли, усложнялась и работа. Но дети знали – мать одна не в силах прокормить их, да на таборе давали пайку хлеба, трудились все, не хитрили. А получше стало тогда, когда на трудодни стали выдавать хлеб, люди повеселели, послышался детский смех.

Выходит замуж Мария за тракториста Андрея Михеля в с. Михайловка. Казалось, счастье: свой дом, хозяйство, растут дети, но пришла беда -простыл передовой тракторист, сказались все лишения и невзгоды. Немного болел и умер главный кормилец. Осталась одна, необходимо растить, учить детей. Тогда не было спецслужб и помощи как сейчас. В наши дни помогают даже тем, кто огорода в деревне посадит, а уж если и посадит, то уж никак не выполет. А тогда ей тоже «оказали» помощь. Приехал председатель, посмотрел и сказал: « Мария, отдай детей в приют, одна ты их не вытянешь». Не отдала, не согнулась, выстояла, выдержала все! Работала день и ночь, ухитрилась спать по 2-3 часа в сутки. Выполняла в совхозе две-три работы. Ночью сторожила в телятнике, здесь же топила титан, грела воду телятницам. Успевала постирать нехитрые детские вещи, вязала шали или перчатки, все какая-то копейка. Утром бежит на молочный блок, моет посуду из-под молока. К обеду бежит домой, там ждет работа, дети. Иногда по пути присядет, сидя подремлет, говорит, чтоб не упасть, литовку на плечо и в кусты «Коровьи ямы» косить сено, дети бегут гуськом за ней. Односельчане всегда удивлялись: «Да сколько же сил у этой женщины!» Сколько же перепрядено, связано шалей, скатано валенок, сложено печей, накошено стогов сена, испилено ручной пилой дров. А какая умелица, какие вывязывала узоры. Никогда не унывала, всегда с шутками, с юмором. Успевала везде: участвовала и в смотре-конкурсе художественной самодеятельности. И мать-старушку не бросила, доходила за ней, похоронила. Сейчас смотрю на эту восьмидесятилетнюю женщину – красивая, приветливая, жизнерадостная. Все дети воспитаны трудом, нет среди них бездельников, все при деле. Она и сейчас строга, справедлива по отношению к детям, внукам.

Заболела Мария Александровна – со всех концов ехали, летели дети проведывать свою мамочку. Лет пять назад она уезжала в Германию, погостила у детей, хотела остаться там жить – не смогла, и тут же вернулась в родную деревню. Говорит: «Не надо мне «Германское хорошо». Здесь все мое и хорошее, и плохое. И река Осиновка, и рядом лес «Кукушкин колок». Проснусь утром – я дома, вокруг все число, тепло, уютно». В одной из комнат одна стена занята цветными фотографиями – портретами всех детей, по возрасту расположены и сама с мужем.

Бегут внуки, приезжают погостить. А если соберутся все вместе, то насчитывается пятьдесят девять человек.

В деревне всегда любое горе и радость на виду, здесь знают обо всех все. От природы Мария Александровна добрая, сердечная, открытая и не злобливая. Деревня каждому воздает по его облику. Каждый житель нашего села скажет «Маруся прекрасная женщина-мать, великая труженица!»